Хирургическая работа - коллективный труд.

При этом в отделении ежедневно происходит взаимозаменяе­мость партнеров. Сегодня оперирую я, а ты мне помогаешь. Завтра оперируешь ты, а я твой ассистент. Кроме врачей, в оперирующую бригаду входят операционные сестры, анестези­ологи и анестезисты, не последнюю роль в успехе операции играет и четкая работа санитарок. При этом сбой в работе любого участника операции немедленно отражается на общем ходе операции. Так, внезапное падение артериального давле­ния у оперируемого может произойти и по вине анестезиологов и по вине хирургов. Но в любом случае в ходе операции наступает пауза до тех пор, пока давление не будет поднято и стабилизировано на достаточном уровне. При этом, хотя анестезиологи и хирурги совместно пытаются установить причину возникшего осложнения, но никто не обвиняет друг друга.
Операционная сестра несет ответственность за стерильность инструментов и материалов. Отсутствие необходимого инстру­мента затягивает операцию. А сколько работы у санитарки. Кроме "подай" и "принеси", она направляет свет в операцион­ную рану, трансформирует операционный стол по команде хирурга, регулирует электрокоагулятор, относит кусочки взятой ткани на анализы в лабораторию, безропотно выпол­няет массу другой работы. Она бывает замотана до предела, но не огрызается.
Поэтому, если коллектив хирургического отделения дружный, то работа идет ладно, каждый уверен друг в друге, как в самом себе. Но не дай Бог, чтобы в отделении появились неприязненные отношения, а то и открытая вражда между отдельными хирургами или группами хирургов, да еще с вовлечением в конфликт остального персонала. Люди не только начинают писать друг на друга жалобы, но могут, как говорится, и специально подставить тебя.

Причем вражда подчас настолько ослепляет людей, что они, чтобы скомпрометировать товарища, могут пойти на самые тяжелые аморальные поступки и даже преступления по отношению к больному. Например, хирург, ассистирующий своему недругу, просто является на операцию с недостаточно обработанными руками. В результате у больного после операции развивается тяжелое нагноение раны, а то и перитонит. А ведь таких возможностей в хирургическом отделении имеется великое множество. Поэтому отделение, где возник между хирургами конфликт, становится просто опасным для больных. Если его не удается быстро и полностью погасить, штат отделения должен быть расформирован.
Однако, даже если и не брать такие крайности, все равно без настоящего товарищества хирургическое отделение хорошо работать не будет. Не может один врач отказать другому в просьбе перевязать его больных, срочно заменить на дежур­стве, подежурить за него в праздничный день, помочь в любой работе, потому что назавтра и он может обратиться к кому-нибудь с аналогичной просьбой. Конечно, самому при этом чем-то приходится жертвовать, но без такого товарищества в хирургии жить невозможно. Поэтому, когда в дружном коллективе случайно появляется ярко выраженный эгоист, он должен быстро перестроиться или уйти на другую работу.
Как известно, хирург выполняет свою работу не голыми руками, а с помощью специальных инструментов и аппарату­ры, которыми он должен владеть в совершенстве. Поэтому хирургия значительно в большой степени, чем другие медицинские специальности, связана с техни­кой. Сегодня мы используем электронож; лазерный и плазменный скальпель; ультразвук для разделения ткани, интраоперационной диагностики, или контролируемого дрени­рования кист и гнойников; рентгенэндоваскулярную хирургию; выполняем сложные эндоскопические операции; дробим камни, используя различные источники энергии, и производим многое другое, для чего требуется дорогостоящая современная аппаратура. Нередко довольно сложные аппараты и инстру­менты, применяемые сегодня в хирургии, для своего освоения требуют от хирурга наличия у него иногда далеко не элементарных технических навыков.
Беда состоит в том, что в ряде больниц на складах оседают неиспользуемые нами новые инструменты, которые призваны облегчить труд хирурга, сократить продолжительность опера­ции, сделать хирургическое вмешательство более надежным. Примером тому могут служить хотя бы многочисленные полуавтоматические аппараты, предназначенные для соедине­ния различных тканей. Фактически впервые сконструированные и созданные в нашей стране лет 40 тому назад, сегодня они получили широкое распространение во всем мире. В ряде стран их удачно усовершенствовали и модифицировали. У нас же они используются хирургами явно недостаточно.
Какие же причины заставляют многих из наших хирургов отказываться от работы с новыми инструментами? Основная причина этого, как мне кажется, заключается в боязни технических средств и недоверия к ним, а может быть, и своеобразный консерватизм.
Хотя применение большинства сшивающих аппаратов на операциях не представляет особых сложностей, однако и самой простой техникой все-таки приходится овладевать. Нередко хирург, недостаточно освоив аппарат, выполняет с его помощью одну-две операции, а затем отказывается от дальнейшего его применения, считая, что ручной шов проще и надежнее. Но ведь когда-то он не умел толком наложить и ручной шов, ему пришлось набираться опыта по крайней мере, на десятке операций. Только проработав какое-то время с аппаратом, приобретя определенный навык, он имеет право оценивать его преимущества и недостатки. Подобный консерватизм трудно отличить от лени, нежелания поработать с аппаратом, обучить операционную сестру разбирать, стерили­зовать и собирать аппарат, заряжать скрепки, наконец, доставать дефицитные скрепки, своевременно заказывать их.
В свое время я потратил немало энергии, пытаясь оснастить клинику самым современным инструментарием и оборудовани­ем. После зарубежных командировок по снятым мной схемам на самарских заводах конструировали и изготавливали новые инструменты, наконец, мы сами создали новый инструмента­рий (светящие инструменты, приспособление для упрощения сшивания кровеносных сосудов, инструмент для облегчения перевязки поясничных артерий и др.). Увы, некоторые мои сотрудники до сих пор игнорируют новые аппараты и оборудование, а широко используют только простейшие инструменты. Сшивающими аппаратами в совершенстве вла­деют немногие.
Насколько мне известно, аналогичное положение складыва­ется во многих хирургических отделениях и клиниках нашей страны. Отсутствие спроса на инструменты, конечно, тормозит и процесс их совершенствования и, как следствие этого - наши сшивающие аппараты уже здорово отстают от современного уровня.
По-видимому, хирургу желательно иметь еще одно достаточ­но важное качество: он не должен бояться техники, а активно и упорно изучать новую аппаратуру, инструментарий, успешно использовать их в своей деятельности и уж ни в коем случае не проявлять здесь свой консерватизм. А также не жалеть времени и сил, потраченных на изучение и овладение новой техникой, поскольку в дальнейшем они обязательно с лихвой окупятся.
Но вот наконец из довольно большого количества претенден­тов на место ординатора хирургического отделения я выбираю вроде бы самого достойного кандидата. П. известен мне еще со студенческой скамьи, когда он очень активно посещал заседания хирургического общества, добровольно приходил на дежурства в клинику, и сделал несколько интересных сообще­ний на заседаниях нашего кружка, в котором работал несколько лет. Умный и трудолюбивый, порядочный парень с твердым характером, много читает, стремится быть в курсе последних достижений хирургии. После окончания института 3 года проработал в ЦРБ, привез оттуда отличную характеристику.
Он быстро сумел войти в почти родной ему коллектив, получил тему для научной работы и вначале все было хорошо. Прошло некоторое время. И вот однажды, когда заведующая операционным отделением пришла ко мне подписать план операций на следующий день, я спросил ее, не пора ли дать П. самостоятельно прооперировать больную с холециститом. Заведующая несколько замялась и постаралсь обойти этот вопрос. Но я стал настаивать, и она сказала мне, что хотя П. пользуется в клинике уважением, но хирургическая техника у него пока еще очень слабая. Встревоженный этим сообще­нием, я решил посмотреть сам его операции, и с сожалением убедился, что руки у него, действительно, работают плоховато. Не было достаточной твердости руки, легкости движений, четкости разреза, плохое чувство тканей, страдает глазомер. В результате довольно простая операция шла медленно, возникало немало мелких осложнений. А ведь П. работал в хирургии уже не один год. Хорошо зная любовь и преданность П. хирургии, я не решился сразу сказать ему, что у него в руках нет хирургического таланта. Во время очередной беседы посоветовал ему постоянно развивать ловкость рук, выполняя систему упражнений. Он очень упорно занимался, мануальная техника его улучшилась. Сейчас П. преподаватель, любимый студентами, кандидат медицинских наук, продолжает разраба­тывать очень интересную научную идею, пользуется уважением и даже любовью сотрудников. Но при всех его талантах хирургом он остался только посредственным.
У другого хирурга, С., напротив, руки действовали просто замечательно. Он быстро и отлично выполнял, если можно так выразиться, типовые операции, которым его научили. Но как только по ходу операции ему приходилось отойти от стандарта, терялся и просил совета или помощи.